Книга Ксении Кравченко «Здоровье по Чичагову» вызвала бурные обсуждения на православных интернет-площадках. С одной стороны она подвергается аргументированной критике медицинского сообщества, части священства и мирян. С другой стороны есть реальные люди, которые получили избавление от тяжелых болезней по данной методике и тем самым свидетельствуют в пользу способа лечения «по Чичагову».
Предлагаем вашему вниманию вниманию интервью по данной теме с протоиереем Максимом Обуховым, руководителем православного медико-просветительского центра «Жизнь»:
— Отец Максим, почему вообще Леонид Михайлович Чичагов увлекся медициной? Об этом периоде его жизни нет информации.
— Вы правы! Информации об этом периоде жизни священномученика Серафима мало. Достоверно только одно: «Медицинские беседы» написаны деятельным, одаренным 35-летним артиллерийским офицером, недавно вышедшим в отставку. Почему он заинтересовался медициной? Можно предположить стечение обстоятельств. Это был человек, который в своей жизни всегда искренне пытался помогать людям. Возможно, к изучению медицины подтолкнула недавняя военная служба. В любом случае в отставке появилось свободное время, а деятельная натура Чичагова не терпела пустоты. Для образованного человека того времени подобное увлечение не было чем-то исключительным. К тому же, объем медицинских знаний был несравнимо меньше, и самостоятельно образованный человек вполне мог освоить немало. И все же увлечение оказалось мимолетным. И… малоудачным.
— Почему вы делаете такой вывод?
— Конечно, можно обойтись общими словами и сказать, что даже для конца XIX века взгляды Леонида Михайловича были во многом однобоки и уже тогда ошибочны. Но лучше пояснить. Во-первых, его подготовку нельзя назвать системной. Да, он познакомился с историей медицины, проштудировал Гиппократа, вообще внимательно читал древнегреческие и китайские источники. Но все они для любого просвещенного человека, желающего расширить свой кругозор, в конце XIX века были вполне доступны. А вот новые знания распространялись куда медленнее. Они-то как раз были доступны только тем людям, которые жили исключительно медициной и посвятили жизнь исключительно профессии врача.
Именно в конце XIX века в медицине происходит коренной перелом, оказавший влияние на все ее последующее развитие. Во-первых, зарождалось принципиально новое направление — доказательная медицина. Во-вторых, в своем развитии сделала колоссальный рывок фармакология. Например, появились эффективные химически синтезированные средства для подавления температуры. Речь — о старых добрых аспирине (ацетилсалициловой кислоте) и парацетамоле. Появились асептика и антисептика. Следовательно, в лечении тех же гнойных процессов уже наметился прорыв. В конце концов, появились так называемые «постулаты Коха», которые до сих пор остаются основополагающими для микробиологии. И оказалось, — даже для многих профессиональных медиков это было неожиданностью, — что инфекционные заболевания вызваны… микроорганизмами. А вовсе не миазмами «духовной природы», как считал основатель гомеопатии Ганеман, труды которого также штудировал Леонид Михайлович.
Давайте внимательно посмотрим на медицину конца XIX века! Еще до появления «Медицинских бесед» Чичагова появились научно сформулированные сведения об иммунитете. Фагоцитарная теория иммунитета принадлежит нашему соотечественнику, Илье Ильичу Мечникову. Что-нибудь находим мы на эту тему у Чичагова? Нет! Современная ему научная мысль оказалась вне поля зрения Леонида Михайловича. Конечно, не стоит никого в этом винить. Хотя бы потому, что новые знания распространялись куда медленнее.
А Чичагов был абсолютно прав, назвав свой труд именно так — «Медицинские беседы». Не может эта книга считаться научной. Скорее, сборник личных переживаний, мыслей, рассуждений, цитат. Но никак не научных изысканий. И давайте не забывать главного: священномученик Серафим прославлен Церковью не за «Медицинские беседы», а за святость жизни и стойкость веры. Повторюсь: к увлечению медициной в молодости этот факт не относится.
— И все-таки факт: представители так называемой альтернативной медицины называют эту книгу медицинским наследием.
— Для представителей альтернативной медицины эта книга — удобнейшая ширма. Именно потому, что ее автор впоследствии был прославлен как священномученик.
Нам же, если мы не хотим подмены, важнее разобраться, почему вообще Леонид Михайлович интересовался гомеопатией и лечением травами. А для этого надо опять заглянуть в XIX век, в котором медицина находилась в поиске. Аллопатические представления на лечение, действительно, хромали на обе ноги. Во многом потому, что фармакология, в ее современном представлении, только формировалась. А пока некоторые врачи, современники Чичагова, еще лечили своих больных мышьяком, ртутью, сурьмой, не размышляя о токсичности этих веществ. На этом фоне гомеопатия выглядела куда «либеральнее»! Более того, увлечение гомеопатией и травами на этом фоне было вполне оправданно. Но дальнейшее развитие медицины, во-первых, опровергло грубый аллопатический подход, при котором врачи варварски подавляли симптомы, не обращая внимания на саму причину болезни. Во-вторых, неконкурентноспособными оказались сами гомеопатия и «народная медицина».
— Но вот парадокс: архиепископ Лука Войно-Ясенецкий, великий хирург, находил в пресловутой «народной медицине» удивительно рациональные зерна.
— Вы сами почти ответили на свой вопрос: архиепископ Лука был профессиональным врачом. И ко всему непонятному в медицине подходил с точки зрения доказательности. Да, будучи в ссылке, он встретился с некой знахаркой, которая в лечении применяла стерилизованную землю. Архиепископ Лука провел научно достоверные клинические испытания. Он описывал состояние больных до лечения, в процессе и после. Результаты обобщались и анализировались. В итоге даже сегодня можно говорить, что так называемые «гормоны земли» давали великолепные результаты в лечении гнойных процессов. В случае с Чичаговым нет ничего подобного! Никакого научного анализа и даже его попыток.
Но есть и другой аспект проблемы. Нельзя ставить Чичагова-медика в один ряд с другим врачом, — признанным всемирно, бесспорно! — Войно-Ясенецким. Тем более их нельзя сталкивать, ведь они для Церкви — святые. Просто в мирской жизни один был профессиональный военный, другой — профессиональный врач.
Пример с архиепископом Лукой показателен и тем, что русские врачи никогда не чурались «народной медицины». Во всяком случае изучали ее. Если было что изучать…
— Некоторые врачи, читавшие «Медицинские беседы» Чичагова, говорят: ему удалось уловить некоторые правильные тенденции медицины того времени. Например, крови тогда придавали большое значение. 20 лет спустя врач Залманов занялся профилактикой тромбозов, стимулируя капиллярный кровоток скипидарными ваннами. Из этого выросло целое направление — курортология.
— Уловить тенденции — это одно. Лечить людей — совсем другое. Третье — пытаться брать «на вооружение» некие рассуждения. Увы, многие знания о проблемах, которыми интересовался Леонид Михайлович, прошли мимо него. В «Медицинских беседах» нет многих соответствующих тому времени представлений ни о функциях крови, ни о ее составе. Ведь тот же гемоглобин уже был открыт, транспортная функция крови известна, а о них у Чичагова — ни слова.
— Тем не менее Чичагов лечил больных. Говорят, успешно. В чем здесь секрет?
— Давайте подчеркнем главное: никогда для Чичагова медицина не была делом всей жизни. Он никогда не был врачом. Он не имел медицинского образования. Нет никаких достоверных данных, сколько людей он вылечил. Да, принял 20 тысяч человек, но это не значит, что он их вылечил. Более того, выскажу крамольную мысль: учитывая ту «методику», которой Чичагов пользовался, можно было принять и 100 тысяч человек. Ведь Леонид Михайлович был уверен, что используемые им лекарства действуют мгновенно.
Скорее, в его лечении пациенты сталкивались с системой внушения. Никто ведь не будет отрицать, что Леонид Михайлович был очень сильной личностью! А вот его лекарства были чистой воды плацебо! Основной «препарат» у него — это сосна. Он искренне считал, что его лекарство всасывается прямо во рту. Если не помогало, то назначалось другое лекарство. Так можно принять очень много пациентов. Некоторым, особо внушаемым, наверное, даже помочь… Бесспорно, личностью он был яркой и помочь людям хотел искренне.
Дальше — область предположений. Те немногочисленные данные биографии митрополита Серафима, которыми мы сегодня располагаем, свидетельствуют: после рукоположения Чичагов глубоко погрузился в церковные дела. Овдовев, скоро стал архиереем. А в 1917-м году поменялась не только его жизнь — жизнь всей страны. Именно тогда и понадобилась стойкость таких подвижников, как митрополит Серафим. Церковь и прославила его — за святость жизни и мученическую кончину…
Беседовал Серафим Берестов
http://orthomed.ru